на окраине города,
На бойню, яростная Лидия пришла,
Требовала, чтобы дочь ей отдали,
Сектантку Наташу, ведь она была.
Бригадир вежливо попросил не кричать,
Не хамить, идти домой в мире и покое,
Но Лидия продолжала унижать,
Мясников и бригадира в своей злобе.
Бригадир подал знак мясникам тут же,
Чтобы посадить ее на электрод,
И отправить в душ, где грехи смываются,
Но Лидия из душа вышла без одежды.
Веселую комнату мясники показали,
Разные инструменты для пыток там лежали,
Огромные цыцки и вареники зрелых женщин,
Лидия оценила их, взглядом они слились.
Она спросила, не сделают ли они такое с ней,
Ведь цацы у нее чувствительные и нежные,
Мясники заржали, заверили Лидию,
Что такого с ней делать, им не позволят.
В разделочный цех ее повели тогда,
Предложили стать на колени перед машиной,
Лечь в нее животом вниз, так она сделала,
Туловище закрыли, осталась попа огромная.
Мясники пошутили, искололи вареник иглами,
Загнали в него пальник, щекотали рассмешив,
Стопы и цыцы ее, несколько часов напролет,
Потом бригадир красную кнопку нажал.
Цыцы Лидии упали в миску приготовленную,
Отрезанная попа с ногами побежала,
Бегала по цеху, пытаясь вырваться,
Но ведь нажали кнопку, и голова упала.
Отрезанная голова Лидии в ведро упала,
Пугала мясников огромными глазами,
Серыми глазами, полными ужаса,
Так закончилась их встреча на бойне грозной.
********
На окраине города, на бойне суровой,
Лидия, разъяренная, пришла в ярости.
Требовала мясники отдать ей дочь свою,
Сектантку Наташу, ведь она была их гостьей.
Бригадир, вежливый и терпеливый,
Просил Лидию не кричать, не хамить.
По добру и здорову идти домой,
Но она продолжала унижать и критиковать.
Бригадир сделал знак мясникам тогда,
Чтобы посадить Лидию на электрод.
В душ отправить, чтобы остыла гневом,
И поняла, что такие действия вредны.
Полностью обнаженная, Лидия вышла из душа,
А одежды ее уже не было.
Мясники повели ее в веселую комнату,
Где разные инструменты для пыток лежали.
Огромные цыцки и вареники зрелых женщин,
Лидия внимательно изучила коллекцию.
Она спросила, не сделают ли ей такое,
Ведь ее цацы чувствительные и нежные.
Мясники заржали и заверили Лидию,
Что с ней такого делать не планируют.
Они повели ее в разделочный цех,
Где предложили стать перед машиной на колени.
Лидия легла, туловище закрыли в машине,
Из нее выглядывала только огромная попа.
Мясники решили пошутить с Лидией тут,
Искололи вареник иглами, загнали пальник.
Стопы и цыцы ее, несколько часов,
По очереди щекотали и рассмешивали.
Бригадир нажал красную кнопку наконец,
И цыцы Лидии упали в миску готовую.
Нажали вторую кнопку, и отрезанная попа,
С ногами, побежала по цеху в панике.
Хотела выбраться на улицу, но не смогла,
Нажали третью кнопку, и голова упала.
Отрезанная голова Лидии в ведро попала,
Серыми глазами мясников пугала.
Так закончилась их встреча на бойне грозной,
Где Лидия пыталась вернуть дочь свою отчаянно.
***
Лидия, зрелая женщина,
На бойню привезли вдруг.
Мясники предложили ей,
Признаться в сатанизме, на ум.
Сказали, что она и дочери,
Наташа и Алена, в секте.
И что по закону о борьбе,
С сатанизмом им грозит вся беда.
Лидия упиралась, не хотела,
Соглашаться с этим всем.
Но бригадир, не долго думая,
Щипцами прижал ее грудь.
Боль невыносимая охватила,
Нежные пыпы Лидии на цыцах.
И тогда она призналась во всем,
Подарила дочерей своих.
Так закончилась эта история,
О гонениях и сатанизме.
Лидия сдалась, поддалась давлению,
И отдала своих дочерей им.
Но в сердце ее таилась боль,
За то, что они стали жертвами.
Надеемся, что справедливость придет,
И освободит их от мук и страха.